Обжигающая спираль - Страница 92

Света смотрела на девчушку и заставляла свои губы хоть немного растянуться, хоть чуть-чуть приподнять уголки рта в улыбке.

Но вместо этого, вдруг громко застонала и с отчаянием, злостью, смахнула на пол высокую вазу черного стекла, которую ей когда-то дарила Маша на день рождения. Та упала на пол с резким звоном и разлетелась на осколки, а Света тяжело дышала, глядя, как маленькие кусочки стекла разлетаются по комнате.

Гнев.

Это тоже не плохо.

Лучше тупой, покорной скорби и смирения. Если она не могла улыбаться, то будет злиться. Она начнет с этого.

А потом… потом, когда-нибудь, она возможно сможет и улыбнуться, оглянувшись вокруг. Позже, когда рана в груди если не зарубцуется, то хоть подернется пыльной поволокой уходящих дней.

Она посмотрела на свои руки, которые вчера ночью сбила до ссадин. Потом все-таки подошла к зеркалу и с горечью осмотрела красные глаза, опухшие, отекшие веки и щеки с лихорадочным румянцем.

И вдруг решила, что так нельзя.

Неясно отчего, но в ее голову забралась странная мысль, показавшаяся на удивление логичной и едиственно верной. И Света ухватилась за нее, как за самый лучший выход.

Она должна полностью поменять свою жизнь. Сделать то, что никогда не хотела или боялась.

Чего уже теперь страшиться?

Может, поехать в Гималаи или прыгнуть с парашютом. Отругать Ромку за все его безалаберные поступки, сказать наконец Маше, что она, Света - ни в чем не виновата перед ней, и перестать пытаться загладить свою несуществующую вину.

А еще, Свете надо поменять работу. Потому что, несмотря на то, что ее должность и занятие очень нравилась ей - она не сможет раз за разом приезжать в клубы. Любой из них теперь будет напоминать ей о Руслане.

А Света знала, что и так не сможет его забыть.

Странно, каким дорогим и любимым может стать человек за неполных два месяца.

Почти невероятно, что в такое небольшое количество дней оказалось возможным вместить столько счастья, страсти, радости, нежности, боли и заботы, и… горя.

Столько всего, словно отдельная жизнь прошла и закончилась.

Только Света не умерла с ее окончанием.

ЕЕ любовь оставалась живой, словно стенающий призрак чувства, которое оказалось не таким уж и нужным ему. И ей следовало научиться жить с этим.

Света пошла в ванную и долго умывалась холодной водой, чтобы хоть немного смыть последствия ночи, полной слез.

С каждой минутой становилось все сложнее заставлять себя что-то делать, но она упорно старалась. Игнорировала желание снова упасть на диван и тихо завыть. Делала вид, что не замечает, как то и дело поглядывает в сторону телефона.

Зачем? Света не знала. Может надеялась, что он позвонит, только что это изменит? А может, сама, до ломоты в пальцах, сжимающих расческу, хотела нажать на вызов номера Руслана.

Только боль, слишком сильно похожая на ненависть и ярость - не позволили бы ей настолько сглупить и поддаться жалкому стремлению побежать к тому, кто настолько обидел.

Как бы сильно Света его не любила, тряпкой она не была.

А потому, когда переодевшись, причесавшись и выпив чай, все-таки взяла в руки телефон - набрала совсем другой номер.

- Привет, пап, - хрипло поздоровалась она, понимая, что надо бы добавить жизнерадостности в умирающий голос, только не выходило. - Как дела?

- Света, что с тобой? Ты что, простудилась? - тут же обеспокоенно спросил отец.

Света даже не могла криво улыбнуться в ответ. Губы разучились складываться в этом движении.

- Не совсем, пап, - вздохнула она. - Да и не важно, я не потому тебе звоню…

- Света, - Михаил Николаевич наверное не зря дослужился до полковника. А может, просто, отцовское сердце подсказало, что нет ничего неважного в таком тоне дочери. - Что случилось, маленькая? - Света всхлипнула от этого обращения и закусила губу.

Папа давно старался не называть ее так, потому что она сама всегда заявляла, что уже не маленькая - взрослая. И он уступал, хоть и говорил: для него - она всегда его маленькая девочка.

И сейчас ей захотелось стать такой - маленькой, и забраться в крепкие отцовские объятия, чтобы он погладил ее по голове и сказал, что все пройдет. Все будет хорошо. И когда-нибудь, она опять обрадуется солнцу.

По щекам побежали слезы, которых уже просто не должно было быть, а Света постаралась, чтобы это хоть не слышалось по телефону. Правда, подозревала, что ее попытка провалилась.

- Пап, - проигнорировав его вопрос, она закрыла глаза, стараясь сосредоточиться на цели разговора. - Тебе не нужен помощник с высшим образованием, военным билетом, опытом работы в обл.администрации и сфере бизнес-консультирования, и с великолепными рекомендациями, а? - все так же хрипло спросила она, глотая слезы.

- Света, - похоже, она его не на шутку переполошила, отец определенно начал нервничать. - Что случилась, родная? У тебя проблемы на работе? Что, доченька?

- Нет, пап, у меня нет проблем на работе…, - Света глубоко вдохнула, - просто захотелось резко сменить род деятельности. Так как тебе мое предложение? Не нужен помощник?

Михаил Николаевич помолчал пару секунд. А потом задумчиво вздохнул.

- Нужен, конечно, - спокойно произнес он, и Света поняла, что облегченно выдохнула. - Да и как я могу отказаться от такого многообещающего сотрудника, если всегда мечтал, чтобы ты работала со мной, маленькая. Только, - отец сделал ударение на последнем слове, и она нахмурила брови. - При условии, что ты честно расскажешь, что случилось, - непререкаемо добавил полковник.- Хоть, я думаю, что и так догадываюсь, без кого тут не обошлось, - тихо и мрачно проговорил он.